RIVAGE (The Shore)
У каждого человека есть своё пристанище, свой так называемый берег, к которому он тянется из-за всех сил, где он чувствует себя спокойно. И чаще всего таким местом оказывается другой человек, в котором можно увидеть, словно в прозрачной глади воды, отражение себя самого, такое явление указывает на единство душ.
В фильме «Риваж (Берег)» Лизы Фукс у главной героине Евы таким берегом был её возлюбленный. Но произошла трагедия, его поглотили волны. От него она носит ребенка, к которому переходит вся привязанность героини. Ева стоит между ними, разрываясь между радостью дарения жизни и горем потери. Она мечется между реальной жизнью и воспоминаниями, где девушка сливается с морским пейзажем, по которому идет Дэвид. Между ними складывается негласный диалог с помощью движений, мимики через водную завесу. Дэвид уже за ней, а Ева стоит перед завесой в нерешительности и томлении.
Фильм состоит из нескольких пластов, которые различаются цветовой палитрой, музыкальным сопровождением и настроением.
Начало фильма, а точнее воспоминания Евы, выдержанно в спокойных и теплых, приглушенных тонах. Музыка ненавязчивая, сливается со звуками природы. Лиза Фукс выбрала для этой линии произведение Арво Пярта «Solitudine — Stato d’Animo, которое оставляет место для тишины. Части тела Евы поэтически рифмуются с окружающим рельефом, становясь его неотделимой частью.
В эпизодах настоящего, в которых главная героиня пытается свыкнуться с потерей, продолжить жить, цвета холодные и пугающе яркие, они сбивают с толку. Музыкальная партитура состоит из гудящей тишины и электронных бездушных композиций. Но в конце, после катарсиса, цвета снова становятся теплыми и яркими, как в воспоминаниях, где Дэвид жив, и опять звучит произведение Арво Пярта, но теперь уже в более ярком фортепианном полете. Эта закольцованность музыкальной композиции напоминает о цикличности жизни, после ночи всегда наступает новый день, а после смерти новая жизнь.
Сцены с танцами решены в ярких и сочных тонах. Только пластика, движения под музыку возвращают Еве вкус к жизни. Танцы ей позволяют полностью погрузится в свою печаль, исследовать каждый уголок её души, прожить все страдания заново и пережить их. В грациозных, плавных и в то же время резких движениях героиня как бы сливается со своим прошлым, с потусторонни миром, со своим возлюбленным и со своей болью. Она «умирает», чтобы с последним взмахом руки переродиться.
Ника Митрофанова
