Где находится та граница, которая соединяет мир живых с миром мертвых? Хельга Эфре в своей картине «Девочка и улитка» ищет ответ на этот непростой вопрос.
Ассимилированная девочка-айну Сью теряет своего дедушку, который был для неё другом и наставником. Его образ напоминает древних китайских мудрецов, как и они, он неустанно изрекает истины и советы. А мама героини своим невозмутимым лицом, точеным профилем, облачением и фарфоровой кожей напоминает гейшу. Она одновременно нежна и строга со своей дочерью. Но источником тепла и пристанищем для главной героини остаётся её дед, он её вдохновляет и учит ценить жизнь.
Эти персонажи, представляющие азиатскую культуру с её целостностью и гармонией, вписаны в среднестатистический русский городок. Но даже в этом бетонном царстве они транслируют свою любовь к природе. Оригами над кроватью девочки как раз символизируют гармонию, они связывают Сью с её предками, которые использовали эти необычные фигурки в ритуалах и в оформлениях храмов. Этому ремеслу обучил главную героиню её дедушка, передав опыт её народа. Постоянные прогулки и разговоры в лесу также погружают зрителя в их медитативный ритм жизни. Поддерживается эта атмосфера тишины и покоя немногословностью и пастельными кадрами с яркими акцентами, которые символизируют жизнь и энергию.
Дед-волшебник, потеряв свою телесную оболочку, является к своей любимой внучке во снах и дарит ей гигантскую улитку. И как раз она открывает портал в параллельный мир. На Востоке есть поверье, что спираль раковины моллюска является образом уха, которое слышит слово Божие. Оно, как проводник, соединяет два мира, земной и духовный.
Однако эта дверь ведет не только к душам погибших близких, но и выступает связующим звеном с учениями древних народов. С помощью лубочных, схематичных и коллалжных анимаций режиссер рисует картину мира, в котором разнообразные культуры взаимосвязанны, одна исходит из другой. Также эти ирреальные рисунки похожи на сны, ведения, которые и привели девочку Сью к истокам мироздания.

Ника Митрофанова